Таня Гроттер и Золотая Пиявка - Страница 68

– Ребенок? – переспросила Таня. – Какой? Сарданапал ласково посмотрел на неё и шевельнул усом.

– И ты ещё спрашиваешь, какой младенец? Ты!

– Я? Почему я? – усомнилась Таня.

– Потому что десять лет назад ты была младенцем... Вспомни, время повернуло вспять. Что такое десять лет для Змея Вечности? Незначительная, почти незаметная чешуйка где-то у хвоста. Именно её и сколол бушующий дух, которому Пиявка и оборвавшаяся веревка дали силы. Я тоже стал на десять лет моложе, хотя едва ощутил перемену. Древнир всегда говорил: «Когда тебе перевалит за девятьсот, о торте со свечками придется забыть. Иначе водяные решат, что начался пожар».

Академик взялся за прутья. Таня увидела, что перстень повелителя духов исчез с его пальца.

– Теперь он у Чумы. И перстень, и талисман. Все у Чумы, – сказал Сарданапал, угадывая её мысли. – Но слушай, пока нам не помешали. Я стоял с ребенком на руках и не мог отделаться от мысли, что когда-то все это уже происходило. Младенец, разрушенный дом... Вокруг была таежная глушь. Снаружи копошилась и шипела нежить. Она карабкалась друг на друга и смотрела на нас. Я прижал тебя к груди и шагнул в другую комнату – в лабораторию Леопольда. Точнее, в то, что когда-то было мастерской. Я уже догадывался, что там увижу, и мне было тяжело, – продолжал Сарданапал.

Горло у Тани сжалось.

– Там были мои родители? – тихо спросила она.

– Да, Леопольд и Софья. Помочь им было уже невозможно. Я снова опоздал, как в той, так и в этой реальности... А у пустого футляра твоего контрабаса уже стояла Чума. Она ухмылялась. На ладони у неё лежал талисман Четырех Стихий. Чума потребовала у меня отдать ей мой перстень повелителя духов. «Если не отдашь – я убью девчонку!» – пригрозила она. Я подчинился. Я знал, что пока талисман у нее, любая моя магия не сможет причинить этой гадине никакого вреда. Я бросил свой перстень Чуме, а она надела его на свой костлявый палец. Потом она подала знак, и на меня набросилась нежить. Тебя вырвали у меня из рук, и вот ты уже у Чумы-дель-Торт. Как сейчас помню этот страшный миг! Она смотрела прямо на тебя, а ты отчего-то даже не плакала... Я на всю жизнь запомню этот миг: нежить утаскивает меня, а ты на руках у этого чудовища, у этой гниющей убийцы... А потом она обвинила меня в смерти Леопольда и Софьи и зомбировала всех, кто не желал этому верить.

Сарданапал отвернулся и ударил кулаком по прутьям клетки. С потолка прямо на академика протекла струйка воды, но тот даже не пошевелился. Зато его усы пришли в движение и, промокнув академику лицо, стряхнули капли на бороду.

– К счастью, Чума тебя не убила. Даже не попыталась. Помнила, вероятно, чем это завершилось для неё в другой реальности. К тому же талисман был у неё и вся власть, которую он давал, тоже. Чума-дель-Торт стала хозяйкой положения. Чем ей могла помешать девчонка, которой не было ещё и года? Нет, её новый план был куда подлее. Она вырастила тебя. Ты стала её любимой ученицей. Лучшей из всех. Единственной, кто, кроме самой Чумы, мог выбрасывать три красных искры и без страха использовать любое из ста запрещенных заклинаний. Даже заклинание хаоса.

Таня поежилась.

– И я играла в тухлобол? Забрасывала в черепа гнилое мясо с червями?

– И неплохо забрасывала. Лучше других. Сам я не видел, но мне рассказывал циклоп, который приносит мне пищу. Он ходит на все матчи. В эти дни я сижу без обеда.

– И я действительно упала, потому что столкнулась с черепом? Не с Пуппером, а с черепом? – усомнилась Таня.

– Да. Мир стал другим, но определенные ключевые события все равно остались неизменными. Например, твое падение во время матча и то, что лопнула веревка. Все случилось именно в тот день и час, как и в первичной реальности! Произошло то, на что я надеялся. Змей Времени не терпит парадоксов! Не больше чем на крошечной чешуйке своего хвоста! Существование двух разных Тань Гроттер было нелепостью. Две Тани – два отражения целого – вступили в борьбу и – слава Древниру! – победила лучшая! Падая на песок рядом с разбитым контрабасом, ты уже была прежней! Та, другая, исчезла, оставив тебе свое тело. Надеюсь хотя бы, что Чума-дель-Торт этого ещё не поняла.

Таня и академик Сарданапал невольно оглянулись на дверь.

– А почему Чума не открыла Жуткие Ворота? Не стала повелительницей хаоса? – спросила Таня.

– Уверен, за это надо сказать спасибо Медузии и всем белым магам. Даже с талисманом Чуме не сразу удалось одолеть их и зомбировать. Несколько дней они защищали Тибидохс от чудовищной рати нежити, которую Чума нагнала со всех краев. Совместными усилиями белые маги успели наложить на Жуткие Ворота серьезные заклинания, с которыми Чуме до сих пор не удается справиться, – Сарданапал сказал это и помрачнел. – Но существует другая угроза. Циклоп рассказывал, что все эти годы каменным истуканам приносились кровавые жертвы. Голуби, кролики, кошки... Чума знала, если делать это десять лет подряд изо дня в день, истуканы оживут.

– И Чума отправит их войной на черепаху, на которой стоит магический мир? Да? – быстро спросила Таня.

Академик оцепенел.

– Откуда ты знаешь?

– Ягун сказал, что Чума собирается это сделать. Ему рассказала Ягге.

Сарданапал долго молчал.

– Да. Десять лет уже прошли. Значит, она начала приносить жертвы сразу же. Раньше, чем я думал. Признаться, я догадывался об этом, но не думал, что все случится так скоро.

– А если истуканы убьют черепаху? Тогда что? – спросила Таня.

Академик невесело отмахнулся усом.

– Это исключено. Черепаха бессмертна. К тому же она огромна, как сотня планет! Но для целей Чумы будет достаточно, если черепаха просто шевельнется, слегка повернется или отползет немного.