Таня Гроттер и Золотая Пиявка - Страница 69

К оглавлению

69

– И тогда?

– Тогда все придет в движение. Весь миропорядок. Жуткие Ворота рухнут. Первым делом Чума, разумеется, истребит всех лопухоидов – отдаст их в жертву изголодавшимся по телам духам. Потом она возьмется за магов – оставит лишь тех, в ком полностью уверена. Это будет концом всего... Помешать Чуме можно только одним способом. Ты должна не испугаться и раздавить...

Договорить академик не успел. В каменный мешок заскочил Ягун.

– Я слышу шаги! Сюда кто-то спускается! – крикнул он, захлопывая дверь.

Уже и без Ягуна Таня слышала топот множества ног. Казалось, лестница ходит ходуном. Трещали и лопались со стеклянным звоном охранные завесы. Видно было, что тот, кто срывал их, шел напролом, не страшась магии.

Ребята заметались по узкой камере. Им уже ясно было, что другого выхода отсюда нет.

Что-то кольнуло Таню в ногу. Это перстень Гуго Хитрого, завернутый в пророчество Древнира, выбросил искру.

– Академик, держите! – вытащив кольцо, Таня перебросила его Сарданапалу.

Тот ловко поймал перстень правым усом, со знанием дела осмотрел и быстро спрятал в складках одежды.

В тот же миг дверь сорвалась с петель от мощного удара и, чудом не задев Таню и Ягуна, врезалась в стену.

Первыми в темницу шагнули и тотчас замерли по обе стороны от входа две грубо вытесанные каменные фигуры.

А следом за ними, скрипя высохшими суставами, шагнула сгорбленная старуха в оранжевом плаще...

Глава 13
КАМЕННЫЕ ИСТУКАНЫ

– О, знакомые все лица! Взять их! – просипела Чума-дель-Торт.

Она сделала неуловимое движение. Перстень Леопольда Гроттера соскользнул у Тани с пальца. Баб-Ягун уже беспомощно трепыхался в каменных ручищах одного из истуканов. Его кольцо тоже перекочевало к Чуме.

Таня рванулась, но поняла, что не может даже шевельнуться. Свет, бивший из пустых глазниц, приковал её к полу. Чума-дель-Торт выглядела отвратительнее, чем когда-либо. Кожа её ссохлась и лопнула, местами обнажив кости. Отрубленные руки шевелились в воздухе. Каждый палец был унизан магическими кольцами, отнятыми у самых сильных магов. На шее висела золотая цепочка с хрустальным шаром. Внутри шара Таня разглядела уже знакомый ей талисман.

– Ничтожная девчонка! Я тогда уже заподозрила неладное, когда ты разбила свой контрабас. А когда ты набросила одеяло на мой портрет, я окончательно поняла, что права! Змей Времени восстанавливает ткань событий, не так ли? Досадно, что он не успеет этого сделать! – ухмыльнулась Чума.

– Ты не сможешь ему помешать! Я не позволю! – крикнул академик.

Чума-дель-Торт расхохоталась. Смех мертвой старухи напоминал шуршание наждачной бумаги.

Борода Сарданапала рванулась вперед, пытаясь обвить Чуму, но не успела. Ближайший из каменных истуканов поймал бороду, сжал её и дернул на себя. Сарданапал сильно ударился лицом о прутья клетки и упал на её дно рядом с миской с объедками.

Застонав, академик попытался встать, но истукан, не отпускавший бороды, вновь дернул, и Сарданапал уткнулся лицом в миску.

– Бр-р! Как смердит! И как ты только можешь есть эту гадость! Впрочем, о вкусах не спорят! Если хочешь, я распоряжусь, чтобы вечером тебе принесли что-нибудь совсем уж вонючее! – с издевкой ужаснулась Чума.

Истукан отпустил бороду и шагнул в сторону.

Внезапно в памяти у Тани что-то вспыхнуло. Две картины наложились с удивительной точностью. Так вот что она видела в бурлящей жиже, когда Клопп заставлял их варить эликсир предвидения! Как жаль, что она не может вернуться в тот день! Да возможно ли вообще повернуть время вспять? Изменить что-то?

Внезапно Таня вскрикнула. На миг ей почудилось, что в сознание к ней ворвалась чья-то ледяная рука и грубо выхватила из него пучок мыслей.

– Изменить? – переспросила Чума-дель-Торт. – Изменить все может лишь тот, кто задает правила игры! Сейчас это я. У вашего добра давно истек срок годности, и оно ухнуло неизвестно куда. Нет его больше в мире. А скоро не будет и самого мира... Впрочем, пора начинать! Пусть все произойдет на ваших глазах!

Чума-дель-Торт вскинула руку с перстнем, тройками выстреливая красные искры. Зависая в воздухе, искры соединялись в раскаленный обруч. Тане почудилось, что она ослепла. Только Чума не заслоняла рукой своих пустых глазниц. Обруч медленно опустился на каменный пол и стал вращаться. Синеватые языки пламени потрескивали.

– Не делай этого! Это безумие! – крикнул Сарданапал.

– А, ты понял, зачем это, не правда ли? И как ты собираешься меня остановить? – хмыкнула Чума.

Она щелкнула оголенными костями пальцев и произнесла заклинание.

Внутри круга возник провал, похожий на бездонный колодец. Та-Кого-Нет нетерпеливо повернулась к выбитой двери, за которой уже толпились каменные истуканы. Их гранитные головы переходили в массивные тела со множеством небрежных сколов, Грубо вытесанные лица ничего не выражали. Глаза, лишенные зрачков, не моргали. Узкие губы были плотно сомкнуты.

– Вперед, мальчики! Делайте с черепахой что угодно, но расшевелите ее! Жуткие Ворота слишком долго оставались закрытыми. Мои маленькие злобные духи истосковались без мамочки, которая для начала подарит им множество тел ничтожных лопухоидов и магов! – приказала Чума.

Пол содрогнулся. Первый каменный истукан шагнул в колодец. Его обволокла серебристая пыль. Очертания истукана стали зыбкими. Он исчез. Секунда – и черту, не размышляя, переступил следующий. На лестнице толпились многие сотни новых, ожидавших своей очереди.

– Ну как тебе это нравится, Сарданапал? – издеваясь, поинтересовалась Чума. – Первые уже у черепахи, а скоро их там будут тысячи... Если черепаха не пошевелится, я буду очень удивлена.

69